Linnea - Последняя запись в дневнике
Linnea - Последняя запись в дневнике краткое содержание
Linnea
Последняя запись в дневнике
Первая и последняя
А что мы знаем о героях? Что они сами думают о своей жизни?
Гарри был таким, каким мы его видели. Но так ли все просто? Не скрывается ли за этим что-то еще. И может ли человек, пройдя через такие испытания быть по-настоящему счастлив там и с теми, кто напоминает обо всех ужасах его жизни.
В книжке с жестким переплетом были открыты лишь последние несколько страниц. На самом деле в этом книге, являющейся личным дневником, не было сделано ни одной записи. Молодой мужчина, еще не достигший тридцатилетнего рубежа осторожно обмакнул в чернильницу перо. На секунду, задумавшись, он посмотрел в окно, а затем с решительным видом начал писать…
Единственная запись в дневнике: Первая и последняя.30.07.2008 года. Вы верите в то, что человек может быть счастлив? Я однажды поверил, но я ошибся. Мои мечты, надежды… Как только они появлялись, как только я начинал верить, что теперь все будет хорошо, все шло крахом: гибли люди, происходили какие-то события, менялись…
Наверное, мне стоит начать с того, что я НЕНАВИЖУ МАГИЮ!
Знаете, что самое страшное для мага? Ненавидеть свои способности, свой дар! Для меня они стали проклятием моей жизни. Как бы я хотел никогда не узнать о том, что я волшебник. Магия не превратила мою жизнь в сказку, как мне думалось в одиннадцать лет. Она стало для меня кошмаром, даже, несмотря на то, что у меня впервые в жизни появились друзья, некое подобие семьи.
Самое смешное, что я смог бы прожить у Дурслей. Я даже смог бы отучиться в этой школе Святого Брутуса. Хотя, возможно, я стал бы преступником. Возможно, я погиб бы в какой-нибудь банальной драке, и уже лет так пять, как лежал бы в могиле. Все возможно…
Нет, я, конечно, понимаю, что от худшей доли меня спасло появление на пороге той лачуги посреди моря Хагрида. Но в то же время я сейчас безумно хочу, чтобы ничего из этого просто не было. Я понимаю, что не появись тогда Хагрид, не будь я волшебником, я рано или поздно понял бы, что, то, как ко мне относятся Дурсли это неправильно. Я бы однажды сбежал. И все же сейчас я считаю, что так было бы лучше. Я не хотел бы знать о магическом мире. Не верите?.. Мерлин, пишу так, словно с кем-то разговариваю… Но мне так проще, даже зная, что эти строчки никто никогда не прочитает. Нельзя столько лет хранить в себе все это. Моя ненависть съедает меня, и я уже давно понял, что если что-нибудь не сделаю, то однажды совершу то, что простить себе уже никогда не смогу. Одно я знаю совершенно точно: Я НЕНАВИЖУ МАГИЮ! НЕНАВИЖУ МАГИЧЕСКИЙ МИР! И все же… Я все еще человек, у которого есть совесть.
Война закончилась десять лет назад. Как все веселились. На этот раз все было кончено уже навсегда. Но почему люди так уверены, что, пройдя через ад можно остаться все тем же — чистым, открытым, наивным? Такого не бывает. Мы все дети войны, даже Малфой. Да, мы все женились, вышли замуж, завели детей. У меня их трое, у Гермионы и Рона — двое, у Драко — один. Это, наверное, проклятие их рода — иметь только одного ребенка. Самое страшное, я считаю, что все мы сделали ошибку: и я, и Джинни, и Гермиона, и Рон, и даже Драко Малфой. Мы все сделали вид, что можем быть счастливы. Мы до сих пор делаем вид, что все замечательно. Но это не так. И никогда так не будет.
Наверное, трудно понять поток моих мыслей. Попробую объяснить.
Первое: Вы можете поверить, что ребенок, который вырос в чулане под лестницей, потерял из-за этого зрение, плохо учился в начальной школе, маггловской, который ходил туда только тогда, когда не был наказан, может хорошо и грамотно писать? Я тоже не верю. Грамотно я никогда не писал, и уж тем более красиво.
Второе: Вы верите, что магглорожденный (к коим можно причислить и меня, если честно) может сразу же начать писать пером? И это после того, как все время писал шариковой ручкой? Не смешите меня. Я еще бы понял, если бы это была перьевая ручка, но допотопное перо и чернильница, в которую нужно это перо обмакивать после каждого второго слова? Знаете, когда я научился им пользоваться так, чтобы не сажать на пергамент кляксы? Уже после Хогвартса, и благодаря моей жене, которой просто надоело смотреть на мои потуги. Замечательное образование, не правда ли?
Третье: а что, собственно говоря, третье… Я не был Героем, не был лучшим учеником в школе. Не был никогда. Я даже толком и не закончил Хогвартс, получил автоматом выпуск, победив Волдеморта. Маг-недоучка, да еще и посредственный студент, пусть и обладающий довольно сильным магическим потенциалом. Смешно? Мне тоже.
Ох, сколько же этих пунктов… Но самое главное, что я понял уже потом, после школы, после войны. Я, наконец, смог разобраться с магией крови, которую применила моя мама. Не плохо быть аврором.
До семнадцати лет со мной в любом случае ничего не могло случиться. Мамина защита держала бы меня рядом с Дурслями, как привязанного. Но она же не дала мне озлобиться. Магия, одним словом. Она же не давала окружающим задуматься над тем, что происходит, заставляла людей верить в то, что говорят мои родственники. Вот такая оказалась у меня защита. Интересно, что было с мамой, если бы она узнала, к чему привела ее защита… Не думаю, что она обрадовалась бы.
Меня многие, то возносили до небес, то опускали на самое дно. Меня считали сумасшедшим, буйнопомешанным, лгуном… Все, конечно, так не было, но и сказать, что с психикой у меня все в порядке, я не могу. Это не так. После моего детства и юности остаться нормальным нельзя. Это нереально.
Мои друзья… Да, они всегда были рядом, хотя Рон иногда и не верил мне, завидовал… Но он был и остается другом. Многие считали, что Рон и Гермиона рядом со мной только из-за того, что я Гарри Поттер. Это не так. Мы просто друзья, которые готовы умереть друг за друга.
Джинни… Моя Джинни… Люблю ли я эту красивую рыжеволосую женщину? Я не знаю, как ответить на этот вопрос. У меня в какой-то степени не было выбора. Я всегда шел туда, куда меня направляли. Нет не люди, а жизнь. Я жил, следую течению, и не был способен повернуть реки вспять. Я всего лишь человек, который не особо-то умел жить, не понимал, что и как должно быть сделано. Везение, импульсивность, чрезмерно чувство справедливости, любопытство — вот, кем я был в годы студенчества. А потом свалилось пророчество, добавив ответственности, к которой я не был готов. Но я говорил о Джинни…
Она всегда была рядом, предана, влюблена. Это был естественный выбор. Может быть, я действительно в нее влюбился, тогда, в свои шестнадцать. Сейчас… А что сейчас? Сейчас мы самые близкие люди. Так всем кажется со стороны. Идеальный семейный союз. Только все ведь не так. Я боюсь, что однажды она увидит, что мне тяжело, что мне в тягость и она, и трое наших малышей. Я боюсь сорваться, наорать на детей, поднять на них руку. Почему? Потому что они маги. Я не хочу иметь ничего общего с Магией. Она сводит меня с ума. Я на грани…
(С пера на листы капают чернила, образуя странной формы кляксы)
Многие интересовались, подливала ли мне Джинни приворотное зелье. Идиоты. Нет, конечно. И это я знаю абсолютно точно. Эта рыжая навсегда останется в моем сердце, но нам не быть вместе… Рано или поздно все закончится и закончится очень плохо. Я не хочу ненавидеть свою жену и детей, не хочу думать о том, что однажды захочу оказаться как можно дальше от них, потому что они мне чужие.
А еще, я хочу объяснить некоторые моменты. Многие думают, что я не могу простить Дамблдору его ошибку. Они не правы. Этот человек на самом деле сильный маг, и очень сильный человек, который оказывался перед такими выборами, что волосы встают дыбом. Не каждый способен на то, что приходилось делать ему: готовить из мальчишки мессию, зная, что тому придется, прежде чем победить, почти умереть; отправлять в стан врага друга и ученика, зная, что тот может не вернуться; играть с обществом в игры; держать руку на пульсе событий… Я бы не смог. А он сделал все, чтобы подготовить нас к тому, что будет потом, после его смерти. Тогда, в свои шестнадцать-семнадцать лет я этого не понимал. Осознание придет ко мне намного позже. Также как и понимание того, как же тяжела была жизнь Северуса Снейпа. Великий он человек, если честно. Очень великий. Перед такими, надо снимать шляпу и преклонять колено. Но таким, как он нет места в этой жизни. Он отрицательный герой, которого будут помнить именно, как ужасного, злого, ядовитого… Даже его геройские поступки этого не изменят…
А теперь… Я уже все решил. Вся эта писанина вышла очень сумбурной, не так ли? Я сам это знаю… Но я принял решение. Я только надеюсь, что…
Да, еще хотел сказать, Я НЕНАВИЖУ СВОЮ РАБОТУ! Почему все решили, что я хочу быть аврором после всего случившегося? Только кто мне спрашивал? Вот так вот!
И, вообще, без магии я был бы намного счастливее!
