Марина Серова - Бог велел делиться
— Может быть, пойти узнать, что там случилось?
— Давайте лучше поедем отсюда, — решительно заявила я, приготовившись встать.
В этот момент в зал вышел администратор — невысокого роста, юркий, лысенький господин с лукавым взглядом маленьких серых глаз, которые как-то озабоченно бегали. Он успокаивающе поднял руки и заговорил бегло, скороговоркой роняя слова и характерно картавя:
— Господа, господа, одну минуточку… У нас к вам небольшая просьба… Сохраняйте, пожалуйста, спокойствие и оставайтесь на местах… Прошу вас, господа, так надо, очень надо… Ничего страшного, господа, уверяю вас, небольшая формальность, совсем небольшая…
Маленький господин сам суетился и явно беспокоился, поэтому его призывы не были восприняты адекватно.
— Террористы! Бомба! — взвизгнула вдруг одна из женщин — пышная, с вычурной высокой прической из крашенных в огненно-рыжий цвет волос.
Ее визг подхватили еще несколько женщин, многие в панике принялись вскакивать со своих мест, хватая вещи и ошалело вращая глазами в поисках выхода.
— Без паники! Никаких террористов нет! — послышался вдруг властный, но спокойный и уверенный голос, и из-за спины администратора возник еще один мужчина — высокий, широкоплечий, с холодными бледно-голубыми глазами. Он выступил вперед и четко продолжил: — В ресторане обнаружен труп мужчины. Никакой опасности это не несет, но до приезда милиции никому покидать ресторан нельзя. Вас просто опросят и отпустят домой. Это займет совсем немного времени. Все.
И он твердой, широкой походкой скрылся в проходе. Непреклонный, уверенный тон незнакомца немного успокоил присутствующих. Все сидели притихшие, даже испуганные и тихонько переговаривались.
— Черт знает что такое! — обрел дар речи Караваев. — Какое безобразие! И это в лучшем ресторане города! Я напишу на них жалобу!
— Это могло случиться в любом другом ресторане, — холодно возразила ему я. — К тому же вы не знаете, по какой причине произошла смерть этого человека. Может быть, ему стало плохо с сердцем?
— В этом случае не стали бы вызывать милицию! — отрезал Караваев.
— Но ведь причина смерти еще не установлена, — пожала плечами я. — И даже если это криминал, давайте все же сохранять спокойствие и не впадать в истерику, это действительно самое разумное.
Леонид Игоревич бросил на меня удивленный взгляд. Он словно посмотрел на меня другими глазами, как будто видел впервые.
— А вы не похожи на других женщин, — наконец проговорил он, попытавшись и в самом деле взять себя в руки и плеснув себе в стакан сока. — Большинство на вашем месте первыми ударились бы в истерику.
— Давайте не будем уподобляться большинству в негативном смысле, — чуть улыбнулась я, чтобы разрядить обстановку.
Леонид Игоревич посмотрел на меня еще более внимательно и вдруг спросил:
— Таня, я только сейчас подумал… А кто вы по профессии?
— Я? Частный детектив, — изобразив прямо-таки голливудскую улыбку, мило проговорила я, с удовольствием наблюдая, как вытягивается широкое лицо Караваева, и наколола на вилочку клубничку из печеной корзиночки. — Занимаюсь расследованием преступлений, преимущественно особо тяжких, таких, как убийства, например… Занимаюсь этим много лет и не имею на своем счету ни одного нераскрытого дела.
Теперь уже лицо Караваева выглядело так, словно он узнал, что высадкой яблонь на Марсе занималась лично я. Я же не ставила цели сразить его наповал, мне это было совсем не нужно, просто меня задели его категорические утверждения насчет некомпетентности и непорядочности как всех детективов, так и всей милиции.
Леонид Игоревич, однако, ничего не успел мне ответить: где-то около двери мелькнула милицейская фуражка, потом еще одна, и совсем скоро помещение заполнили люди в форме и штатском.
Возглавлял всю эту процессию, к моему удивлению, мой давний знакомый Андрей Мельников.
«Да, дело явно не в сердечном приступе, — сразу же подумалось мне. — Все гораздо серьезней».
Дело в том, что Мельников, возглавлявший Кировский убойный отдел, недавно получил погоны подполковника, и понятно, что по всем подряд пустяковым делам не мотался. Заставить приехать подполковника лично могло только что-то серьезное, ведь это вовсе не являлось его обязанностью.
Едва Мельников вошел в зал, как взгляд его сразу же уперся в меня — видимо, сказывался профессиональный опыт моментально вычленять знакомые лица.
Взгляд взглядом, но вслух Андрей Александрович ничего не сказал, лишь едва заметно кивнул. Я продолжала сидеть на своем месте.
К прибывшему подполковнику тут же подскочил верткий администратор и принялся, яростно жестикулируя, что-то объяснять. Мельников выслушал его молча, нахмурившись, после чего к нему подошла женщина средних лет, одетая в строгий серый костюм, с мелированными волосами, стрижка, кажется, называется каре. Как я потом узнала, это была директор ресторана Маргарита Георгиевна Решникова. Бледности ее лица не скрывал тщательно наложенный макияж, под грузом свалившегося на нее несчастья лицо выглядело обмякшим и постаревшим. Мельников заговорил с ней, Маргарита Георгиевна закивала, после чего вышла на середину зала и в течение следующих пяти-десяти минут терпеливо объясняла посетителям, среди которых, как выяснилось, оказались в том числе и ее знакомые, что существует порядок, который подразумевает, что если было совершено преступление, то до разрешения милиции люди, находившиеся на месте этого преступления, не имеют права его покидать. Народ же, более-менее успокоенный тем, что взрыва вроде не будет, а также приездом милиции, почувствовал себя куда более уверенно. Люди начали возмущаться, всем явно хотелось поскорее убраться из «Нирваны».
— Но мы были в зале! У меня деловая встреча! — понеслось со всех сторон.
— Мы все компенсируем, успокойтесь, — призывала Маргарита Георгиевна.
— Безобразие! Это неслыханно! — не унимались некоторые клиенты, и у Решниковой на лице как-то сразу отразились все возможные будущие финансовые потери от уменьшения посетителей в «Нирване».
Мельников тем временем коротко отдал распоряжения своим людям, и все они зашуршали туда-сюда, занявшись своей обычной работой. К месту преступления деловито проследовали оперативники. Это были хорошо знакомые мне лейтенант Арсентьев и капитан Коротков. За ними прошел человек с собакой.
Я не спешила подходить к подполковнику, поскольку не знала, чем могла бы быть ему полезна, и не хотела мешать. Андрей прошел во внутреннее помещение ресторана и некоторое время отсутствовал — видимо, осматривал место происшествия. Вернувшись, он подошел ко мне сам, поздоровался за руку с Караваевым, скользнув по нему беглым оценивающим взглядом, после чего придвинул стул и опустился за наш столик.
— Ты давно здесь? — спросил он меня.
— Около полутора часов, — ответила я. — Даже не знаю толком, что случилось.
— Убийство в туалете, — коротко сказал Андрей.
— Кого убили? — поинтересовалась я.
— Какого-то парня, еще не знаю, кто такой. Нож в шею. Мгновенная смерть. Обнаружил его официант на полу, в луже крови…
— Значит, это он кричал, — кивнула я.
— Ты что-то знаешь? — оживился Мельников.
— Увы, ничего интересного, — со вздохом развела я руками. — Ничем не могу помочь.
— А я уж, как тебя здесь увидел, подумал было, что тебя уже кто-то нанял, — засмеялся Мельников. — Подумал еще — вот это оперативность! Обрадовался даже, что вместе, так сказать, над одним делом работать станем, глядишь, и поможем чем друг другу. М-да… Такие вот дела.
— Ну, и хитер ты, Мельников, — засмеялась я и погрозила Андрею пальцем. — Моими стараниями в рай хочешь въехать?
— Что за несправедливые намеки? — обиделся подполковник. — Я говорил всего лишь о сотрудничестве! Можно подумать, ты всегда обходишься без моей помощи!
— Ну что ты, дорогой, куда же я без тебя, — извиняющимся голосом проговорила я. — У меня же блестящая память, я благодарна тебе за каждую крупицу информации, которую ты мне предоставил!
— Ну, то-то, — проворчал Андрей. — Хорошо, что помнишь…
— Но сейчас, увы, — снова вздохнула я. — Я здесь совершенно случайно, личным образом…
— Да, жаль-жаль, — продолжал грустно кивать Мельников. — М-да.
В это время послышалось деликатное покашливание. Караваев смотрел на меня с изумлением — видимо, его сразило, что я столь запросто и вместе с тем заговорщицки беседую с подполковником, начальником убойного отдела.
— Таня… — заговорил он таинственным тоном, — я сегодня наговорил вам нелицеприятных вещей, за что искренне прошу прощения. И вместе с тем у меня к вам есть одно деловое предложение…
Здесь настал мой черед удивляться.
— И что за предложение?
— Я нанимаю вас расследовать это дело! — без предисловия бухнул Караваев.
